Статьи // Ежедневный журнал
НТВ, которое было Нашим ТелеВидением
Елена Афанасьева
Апрель 2001-го… Еще «Дубровка» и «Беслан» для нас всего лишь географические названия. Еще дата 11 сентября ничего не значит для мира – вполне обычный календарный день… Еще Михаил Касьянов – премьер-министр России, второе лицо в государстве, Михаил Ходорковский – самый богатый и один из самых влиятельных людей страны, а Гарри Каспаров – всего лишь чемпион мира по шахматам… Еще 180 миллионов долларов – предел мечтаний для едва поднимающегося с колен после дефолта рекламного рынка всего телевидения (в текущем 2006-м этот рынок перемахнет планку в 2 млрд)… Еще на первой кнопке царит Доренко, пространство второго канала еще не заполонило украинское мыло и всеобщий Петросян, а в эфире канала, носящего название НТВ, не «Чистосердечное признание», «Программа Максимум» и «Зона», а «Тушите свет», «Глас народа» и «Итоги»…
Неужели, с тех пор всего пять лет прошло?!
…вывешенный в останкинском окне флаг с зеленым шариком; кипение страстей в культовой 11-й студии Останкинского телецентра, куда знаковые персонажи тогдашней действительности приезжают не потому, что их зовут, а потому что не могут оставаться в стороне; митинги в Москве и в Питере; бесконечные суды, долги, акции и прочие бредни «спора хозяйствующих субъектов»; трансляция из бурлящих НТВшных коридоров; прямой эфир Дибровской «Антропологии» с картинным уходом Парфенова из кадра; открытые письма Киселева, Парфенова, Коха в Интернете; предпасхальная ночь с 12-го на 13-е апреля, поставившая точку в истории старого НТВ; появившийся в ту ночь на НТВшном этаже Олег Добродеев, призывавший им же некогда взращенных учеников подумать о своем будущем в профессии; обращенные к Добродееву слова Алима Юсупова: «В жизни есть вещи поважнее профессии»; настроечная таблица в эфире, прервавшаяся 10-минутным включением Норкина из студии ТНТ … - жизнь, по запомнившемуся всем определению Лизы Листовой, «кишками наружу».
А после снова настроечная таблица… И начало уже совсем другого канала, существующего на той же кнопке с логотипом из тех же трех букв, но совершенно на иных принципах. Канала, который за следующие пять лет успеет поменяться как минимум три раза (по числу генеральных директоров). И прийти к тому, что мы имеем на четвертой кнопке ныне – к некому подобию « crime chanel », криминального канала, отчего-то существующего не в кабеле, не на спутнике, а в открытом общефедеральном эфире, когда сериал, обучающий всю страну жить по законам зоны, из вечернего прайма способно сдвинуть в ночной эфир лишь резкое недовольство президента… Ну да это уже тема для совсем другого разговора.
А что тема для разговора нынешнего?
Просто пятилетие конца канала, которому то и эфирной жизни было отмерено не многим больше – восемь лет с момента первого появления «Сегодня» и «Итогов» на пятой кнопке и пять лет полного вещания на четвертом канале? Так про те события их непосредственными участниками все слова сказаны, целые газетные полосы и книги написаны, все (или почти все) тайны раскрыты. За минувшую пятилетку они, некогда сжатые в один громящий кулак, стеной стоящие один за другого и за свое НТВ, но после трижды переломанные, и множество недобрых слов в адрес друга за друга наговорили и написали, и политическую составляющую в деятельности их телеканала (столь тщательно отрицаемую в пору его существования) признали, и пожалеть о многом, сказанном в пылу тех трех пожаров, успели.
Почему сегодня мы снова возвращаемся к этой теме?
Наверное потому, что трагедия разлома старого НТВ, после повторившаяся еще дважды – с ТВ-6 в виде фарса и с ТВС в виде непонятно чего – оказалась обществом так и не осознанной до конца. Мы так и не поняли, что стояло за теми тремя буквами, которые мы потеряли.
Мальчики и девочки, изучающую журналистику на нынешних журфаках, уверенно зачисляющие в разряд профессиональных кумиров заполонившего собой половину пространства нынешнего НТВ Владимира Соловьева, вероятно, уже и не поймут, о чем это мы? Выросшие на околополитических и прочих телешоу, подменивших собой новости и аналитику, нынешние студенты вряд ли смогут уяснить, из-за чего пять лет назад весь сыр-бор случился. Почему не один, не два и не пять - сотня популярных, состоявшихся, хорошо оплачиваемых журналистов, в один весенний пасхальный день, сняв с НТВшных стен свои портреты, ушли с канала. Что заставило их сделать это? Смена менеджмента – подумаешь! Смена идеологии канала – а зачем она нужна, идеология?! Попытка отстоять свободу слова – а что это такое?!?
Большинство идей, значимых для всех нас всего пятилетие назад, боюсь, стали пустым звуком для тех, кто пришел в профессию за это время. Слишком много весенней и прочей воды с тех недавних пор утекло.
И все же вновь и вновь мы возвращаемся мыслями к тому разлому, за которым вся жизнь российских медиа пошла по другому. Просто потому что в постсоветской истории нашей журналистской профессии есть два этапа – до разгона НТВ и после. Ибо после апреля 2001-го стало понятно – со средствами информации, с теми, кто работает в медиа, и с теми, кто медийную продукцию потребляет, можно сделать все, что угодно. С нами и стали это «все, что угодно» делать…
Вряд ли у кого-то из участников или свидетелей тех событий сегодня, в апреле 2006-го, остались те же иллюзии, что присутствовали в нашем сознании пять лет назад. И наше отношение к случившемуся менялось в зависимости от того, как менялось все вокруг нас.
Вспомните, как все ненавидели Бориса Йордана, пришедшего строить новые телевизионные бизнес-подходы на костях старого НТВ в 2001-м. И как удивлялись неожиданной твердости этого, попавшего в водоворот российских событий американца в 2003-м, когда его самого под зад коленкой гнали с канала. Гнали за то, чему было дано высочайшее президентское наименование «рейтинг на крови», а на деле, за то, что не стушевался и не испугался после Дубровки выпустить в эфир Парфеновские «Намедни» с сурдопереводом совещания силовиков с президентом.
Как презирали цинично, но честно делавшего свое разрушительное дело Альфреда Коха. Но отчего-то не бросали в него камни, а лишь жалостливо смотрели вслед, когда сам изгнанный Кох, вдруг прозрев, в очередном открытом письме в Интернете писал, что его провели как мальчишку. Жизнь за эти пять лет перевернулась настолько, что тогдашний главный антагонист Коха Евгений Киселев ныне даже зовет Альфреда Рейнгольдовича в свою программу «Эхо Москвы».
Как удрученно смотрели на уходящего из черно-белой студии «Антропологии» Парфенова, как настороженно, почти в штыки, восприняли его появление в воскресном эфире НТВ на месте киселевских «Итогов». А два года спустя столь же удрученно смотрели на зияющую дыру в эфире, когда на место самого изгнанного с НТВ Парфенова поставить оказалось уже некого (шоумен от политической аналитики Соловьев не в счет).
Как мучительно пытались понять, правы или неправы те, кто в апреле 2001-го ушел и те, кто остался или позже вернулся. Но жизнь каждые полгода переворачивалась и переворачивала единожды найденные ответы с ног на голову. Осталась Миткова, вроде бы продлила эфирную жизнь, но где теперь Миткова? Ушла Сорокина, поскиталась вместе со всей командой по каналам, не выдержала, ушла на «Первый», продержалась там еще полтора сезона – и где теперь Сорокина? Там же где Миткова – вне эфира. Там же где Осокин, где Шендерович, где Киселев, где тот же Парфенов, где еще два десятка лучших, самых талантливых, на долгие годы определивших вектор развития на нашем телевидении…
Ушедшие и оставшиеся сравнялись. Встречаясь теперь там, где нельзя не встретиться - не на праздниках, а на поминках – они протягивают друг другу руки или отводят в сторону глаза. Но как бы смертельно они не ссорились и как бы неизбежно не сходились вновь, каждый из них подсознательно знает - старое НТВ это лучшее, что случилось в их жизнях. Они могут возглавлять крупные корпорации и телеканалы, как Добродеев и Кулистиков, или находиться в телевизионном изгнании как Киселев и Парфенов, работать в кадре как Пивоваров и Такменев, или за кадром руководить новостями, такими не похожими на те, что делали прежде, как Алим Юсупов и Миткова, они могут сойти с дистанции, или упрямо продолжать забег, но про себя все они точно знают – такого нового, чуть наивного, чуть лукавого, но все же честного телевидения в их жизни больше не будет.
Помнится, создатели того старого бренда не раз подчеркивали, что НТВ никак не расшифровывается, а раз в год шутили, что НТВ – это Новогоднее Телевидение. Но только теперь стало понятно, что то старое НТВ все таки было Нашим ТелеВидением.
А правых и виноватых в той истории нет. Просто такое случилось время. Время, которое через пять лет привело к совершенно иной расшифровке все той же аббревиатуры. Ведь отрицание «Не» начинается с той же буквы, как и слово, которое оно отрицает.
