Елена Афанасьева. Ne-bud-duroi.ru

Работа на радио // 2006

4 июня 2006: Один час с Кириллом Набутовым

Е.АФАНАСЬЕВА: Добрый вечер! В эфире «Телехранитель» – программа о сути телевидения и о тех, кто определяет и хранит эту суть. В студии Елена Афанасьева. И как всегда, каждое воскресенье говорим мы с вами о персонах, программах, событиях и антисобытиях, которые влияют на то, каким наше телевидение будет сегодня и завтра. Сегодня у нас в гостях одна из самых заметных персон российского телевидения – Кирилл Набутов, который когда меня сейчас, несколько минут назад спросил о том, о чем мы будем разговаривать, я сказала: «О короле репортажа». Он обиделся, сказал: «Не только репортажа». Не хотите быть королем репортажа, Кирилл Викторович?
К.НАБУТОВ: Не хочу, я убежденный демократ. Монархия мне претит.
Е.АФАНАСЬЕВА: Ах, ах, ах. Но все равно, мне кажется, что, в общем-то, репортером номер один на современном российском телевидении назвать Вас будем вполне без натяжки можно.
К.НАБУТОВ: Да?
Е.АФАНАСЬЕВА: Да, мне так кажется.
К.НАБУТОВ: А, мне кажется, с натяжкой.
Е.АФАНАСЬЕВА: Почему?
К.НАБУТОВ: Ну, я не выстраивал себе никаких иерархий никогда. Во-первых, я, ну, не очень репортер по душе, а во-вторых, есть блистательные репортеры, которые уж во всяком случае, не хуже меня.
Е.АФАНАСЬЕВА: Ладно, будем спорить потом по поводу хуже – лучше.
К.НАБУТОВ: Ну, я без кокетства. Ну, нет – Такменев, Лена Масюк, полно.
Е.АФАНАСЬЕВА: Есть новостные репортеры, есть не новостные. Вот у меня ощущение, что ребята работают либо в новостях, либо в смежных жанрах, а не новостной репортаж, он практически, в общем, забыт. Либо это такая документалка и псевдо документалка идет, либо то, что делает Кирилл Набутов.
К.НАБУТОВ: А жанрах говорить не могу по одной простой причине: потому что я никогда их не понимал, никогда не понимал никакие жанры. Когда вот такие умные, как госпожа Афанасьева и госпожа Петровская начинают со мной разговаривать, я чувствую себя идиотом.
Е.АФАНАСЬЕВА: Да, не надо чувствовать себя идиотом.
К.НАБУТОВ: Ну так, потому что у меня только два жанра есть…
Е.АФАНАСЬЕВА: Надо чувствовать себя звездой эфира.
К.НАБУТОВ: Да ладно, вот мы когда с ребятами нашими разговариваем, какие жанры? Большой и маленький, все. Больше никаких.
Е.АФАНАСЬЕВА: 725-66-33 – это пейджер, ваши вопросы Кириллу Набутову, реплики по поводу и все, что вы думаете о его работе в эфире, а во второй части программы как всегда сможете задавать вопросы по телефону. И все-таки, по моему ощущению… Вот сейчас расскажу быстро историю, которая несколько месяцев назад, когда Кирилл Набутов был членом жюри конкурса ТЭФИ-регион в Оренбурге, проводил там мастер-класс, а следом за ним был такой… даже не мастер-класс, наверное, а лекция психолога Светланы Колосовой, которая разбирала с участниками конкурса бренды известных телевизионных ведущих. Сейчас Кирилл Викторович смотрит куда-то в угол, как будто не о нем говорят.
К.НАБУТОВ: Нет, я слушаю внимательно.
Е.АФАНАСЬЕВА: Все-таки дорасскажу. Она пыталась объяснить ребятам, работающим в региональных компаниях, что собственно, человек и его телевизионное воплощение, телевизионный образ – это две большие разницы. И делала это на примере тех мэтров, которые проводили у них мастер-классы, а это был Кирилл Набутов. И в тот момент, когда предложили сформулировать, какая же главная характеристика у бренда Кирилла Набутова, я потом призналась в этом Набутову, сформулировали главную точку, главную составляющую: мужик. Вот образ такого мужика в эфире.
К.НАБУТОВ: Хорошо, что не баба.
Е.АФАНАСЬЕВА: Образ такого мужика в эфире. Он исподволь родился, случайно или это, в общем-то, точно соотносится с Набутовым в жизни?
К.НАБУТОВ: О-па-на. Я могу только одно сказать, что никаким специальным образом ни над каким своим образом я не работал. Поэтому…
Е.АФАНАСЬЕВА: Т.е. вот что есть, то мое?
К.НАБУТОВ: Ну, вот я работаю так, как мне подсказывают в этот момент какие-то внутренние чувства: как надо, как не надо. Все. Наверное, это меняется с годами.
Е.АФАНАСЬЕВА: Я сегодня, когда думала, о чем будем говорить, я вдруг сформулировала для себя, что для меня Набутов – это такой телевизионный Гиляровский. Если бы, наверное, в свое время, там…
К.НАБУТОВ: Я и живу на Гиляровского в Москве.
Е.АФАНАСЬЕВА: Да что Вы говорите? Как совпало! Если бы, наверное, в свое время, были более новейшие средства техники, и дядя Гиляй дошел бы до этого, в принципе, то же самое, такое постижение жизни, вкус жизни, умение видеть детали. А когда-нибудь сравнивали себя с мэтром жанра литературного репортажа?
К.НАБУТОВ: С Гиляровским?
Е.АФАНАСЬЕВА: Да?
К.НАБУТОВ: Нет.
Е.АФАНАСЬЕВА: А с кем сравнивали?
К.НАБУТОВ: Себя?
Е.АФАНАСЬЕВА: Да?
К.НАБУТОВ: Да нет, ну все, что Вы говорите сейчас, для меня достаточно неожиданно, я должен сказать. И насчет королевского репортажа и вот всего, что с этим связано, и с мастер-классом.
Е.АФАНАСЬЕВА: Ну, про мужика хоть знали. Уже хорошо.
К.НАБУТОВ: Ну, я знаю, что я мужик, поскольку я иногда себя голого в зеркале вижу, извините. Это я еще догадываюсь.
Е.АФАНАСЬЕВА: Но далеко не все, кто голым себя в зеркале видят, далеко не все они…
К.НАБУТОВ: Но далеко не все видят, поэтому приходится верить Афанасьевой на слово.
Е.АФАНАСЬЕВА: …мужики, по сути.
К.НАБУТОВ: Это верно. Не все мужики те, кто в штанах. Но насчет, сравнивать себя с Гиляровским, да ну, что за глупость, ну, Гиляровский – это величина.
Е.АФАНАСЬЕВА: Да, не скромничайте, пройдет какое-то время…
К.НАБУТОВ: Да нет… Да, я помру, после этого разберемся, поговорим после моей смерти.
Е.АФАНАСЬЕВА: И тележурналистов будут изучать по Вашим репортажам. Хорошо, еще тогда одна вещь. Сейчас опять будете отнекиваться.
К.НАБУТОВ: Чего меня в репортеры-то все время записываете? Я не только репортерствую.
Е.АФАНАСЬЕВА: Так куда? Я же сразу спросила, куда Вас записывать?
К.НАБУТОВ: Я не только репортерствовал на телевидении.
Е.АФАНАСЬЕВА: Куда Вас записывать? Хорошо, тогда…
К.НАБУТОВ: Телевизионный работник. Вот, что это такое называется.
Е.АФАНАСЬЕВА: Заслуженный работник телевидения.
К.НАБУТОВ: Нет, телевизионный работник. Вот универсальный жанр…
Е.АФАНАСЬЕВА: В каком году сняли свой первый репортаж телевизионный?
К.НАБУТОВ: В 77-м.
Е.АФАНАСЬЕВА: Сколько за это время набралось-то?
К.НАБУТОВ: Понятия не имею.
Е.АФАНАСЬЕВА: Тысячи.
К.НАБУТОВ: Да я никогда себя репортером особенно не считал. Потому что я там был спортивным комментатором, обозревателем, корреспондентом, ведущим шоу, ток-шоу, шмок-шоу и всего остального. Продюсером разных программ и даже каналов, так что это только одна из составляющих. Я такой великий, видите, как я сказал.
Е.АФАНАСЬЕВА: Хорошо, но вот Вы себя видите изнутри, я Вас, Кирилл Викторович, вижу со стороны.
К.НАБУТОВ: Да.
Е.АФАНАСЬЕВА: Можно высказывать такие точки зрения наблюдателя заинтересованного?
К.НАБУТОВ: Конечно, абсолютно.
Е.АФАНАСЬЕВА: Вспомню еще один конкурс, проводил «Интерньюс» года три назад, у Набутова был там мастер-класс. И Вы предлагали ребятам какие-то условия игры.
К.НАБУТОВ: Да.
Е.АФАНАСЬЕВА: Т.е. они разыгрывали какие-то сцены, там, как бы они брали в экстренных ситуациях интервью, как они ведут прямой эфир.
К.НАБУТОВ: Ну, не разыгрывали, а тренировались.
Е.АФАНАСЬЕВА: Ну, тренинг такой, да. А такие две тетушки вредные, сидевшие в первом ряду - Афанасьева и Петровская все подначивали Набутова: ну, а сам-то покажи, сам, сам, сам. И даже когда Вы обращались к нам, вот смотрели вроде глаза в глаза, но было ощущение, что Вы меня, там, или Ирину не видите, не разговариваете со мной. И в тот момент, когда мы Вас все-таки допекли, Вы повернулись к камере, которая стояла в этом зале и транслировала все происходящее на большой экран. И вот в этот момент на большом экране я увидела глаза Набутова, который разговаривает лично со мной. В этот момент, я думаю, каждый сидящий в зале…
К.НАБУТОВ: Я не помню этого.
Е.АФАНАСЬЕВА: …так себя осознал. Это вот какой-то дар: человек умеет разговаривать с каждым по ту сторону экрана. Я могу назвать… да, в общем, мало кого могу назвать в нашем телевидении, кто это умеет. Это божий дар или это как-то достигается?
К.НАБУТОВ: Мне приятно это слышать. Я не анализирую. Я не аналитик и не теоретик. Я действительно вот делаю как… ну, вот как мне кажется, нужно делать. Вот и все. И, наверное, это «как» зависит от настроения, от усталости степени.
Е.АФАНАСЬЕВА: Вот сейчас устал Набутов, со мной разговаривает не так…
К.НАБУТОВ: Нет, я…
Е.АФАНАСЬЕВА: А посмотрит в камеру, и Афанасьева подумает, что вот с ней он разговаривает.
К.НАБУТОВ: Но другое дело… Да, но это все равно, что, Вы, извините меня, сейчас, может, не захотите сейчас писать письмо, допустим, на деревню дедушке или своим родственникам e-mail, потому что Вы устали, но Вам нужно написать заметку или газетную публикацию, Вы сядете и будете писать, правильно? Потому что это профессия. Вот и все. То же самое здесь. Если надо работать, ты включаешь свой механизм, тумблер на «работа», и пошел работать. Вот и все.
Е.АФАНАСЬЕВА: Но это еще и способ осознания действительности. Вот так через камеру или нет?
К.НАБУТОВ: Я не знаю, мне трудно говорить, почему-то каких-то даров, не даров…
Е.АФАНАСЬЕВА: Хорошо, конкретный…
К.НАБУТОВ: Я вижу, у меня есть определенный метод, но он есть у каждого человека, кто работает в любой специальности. У дворника есть свой подход к тому, как он подметает, у врача к тому, как он оперирует, у репортера, там, телевизионщика, как он это делает. У меня есть свой подход, я определенные вещи делаю, определенные вещи не делаю. Может быть, это называется какими-то особенно: стиль, как жанр, не знаю, черты отличительные. Ну?
Е.АФАНАСЬЕВА: Хорошо, попробую на таком примере…
К.НАБУТОВ: Есть, например, очень простая штука: не употребляй прошедшего времени.
Е.АФАНАСЬЕВА: Да, это я помню. Кстати, мне страшно помогло. Я когда писала книжку, я вспомнила этот Ваш совет.
К.НАБУТОВ: Да.
Е.АФАНАСЬЕВА: И стала все писать в настоящем времени. Получилось намного живей.
К.НАБУТОВ: Да.
Е.АФАНАСЬЕВА: Спасибо.
К.НАБУТОВ: Да не за что, я рад, что помогло. Просто мы никогда в прошедшем времени практически друг другу не говорим ничего.
Е.АФАНАСЬЕВА: Тогда такой уточняющий вопрос. Я, например, как человек, который больше работает со словом написанным, ну, в своей жизни я больше работала в газетах и журналах.
К.НАБУТОВ: Да.
Е.АФАНАСЬЕВА: А не в эфире в прямом. Я вдруг себя в какой-то момент жизни ловила, что когда есть какая-то… в частной жизни, не в профессиональной ситуация, мне иногда легче написать, чем проговорить ее, да?
К.НАБУТОВ: Так.
Е.АФАНАСЬЕВА: У Вас не бывает, что вот что-то в своей жизни происходит, и Вам легче…ну, я не знаю, ну, видеопослание записать, чем с человеком разрулить ситуацию в другую…
К.НАБУТОВ: Нет, видеопослание никогда не записывал, записывать не буду. Я даже видеокамерой любительской, бытовой стараюсь дома не пользоваться. Как-то происходит это подсознательно: профессия отсекается. Мы едем с женой в отпуск, я беру фотоаппарат. Но я не беру видеокамеру, хотя у меня свои видеокамеры есть, там, и бетакамы, и нетакамы.
Е.АФАНАСЬЕВА: Надоела.
К.НАБУТОВ: Нет, отсечение происходит. Профессия – профессия, это – не – профессия.
Е.АФАНАСЬЕВА: Понятно. В одном из Ваших интервью Вы сказали, что когда Вас отец привел впервые на телевидение, и Вы увидели в детской студии, что лежали в комнате персонажи Вашей любимой детской телепрограммы…
К.НАБУТОВ: Да, Жаконя…
Е.АФАНАСЬЕВА: И Телевичок, я даже запомнила.
К.НАБУТОВ: Да, Жаконя и Телевичок.
Е.АФАНАСЬЕВА: И у Вас было дикое ощущение разочарования.
К.НАБУТОВ: Да.
Е.АФАНАСЬЕВА: Что вот эти живые в эфире персонажи вдруг валяются как две тряпки.
К.НАБУТОВ: Да, тряпочные куклы.
Е.АФАНАСЬЕВА: Часто бывает такое ощущение от телевидения? Вот подлог?
К.НАБУТОВ: Сейчас нет. Сейчас нет, потому что я уже давно живу и давно работаю и все прекрасно понимаю, что закулисье, оно не то, что на сцене, и в телевидении точно так же происходит. Первоначально, особенно, когда я попал в Москву первый раз, мне было года 22, я попал в Останкино, я увидел многих известных людей, которых я знал как их знаменитостей, там. Я был спортивным репортером, в спортивной редакции, мечтал быть комментатором. Вот я увидел комментаторов известных, которые в программе «Время» говорили, что «Зенит» выиграл у «Спартака», а «Динамо» отобрало важное очко у ЦСКА. И они ездили за границу, уже поэтому они казались тогда большими людьми. Он ездит в страны за границу! И вдруг по мере общения с ними, я вдруг стал видеть, что многие из этих людей вовсе не такие великие, а потом, что они, в общем-то, не такие образованные, а потом, в общем-то, что они такие пустые и спорта-то не очень понимают. Было такое разочарование.
Е.АФАНАСЬЕВА: Врет нам телевидение.
К.НАБУТОВ: Нет, оно не врет, оно представляет образ. Просто нельзя перемешивать образ и реального человека. Вот и все.
Е.АФАНАСЬЕВА: Когда пишут театральные особенно критики статьи, очень часто бытует в театральном мире такое высказывание, что театральная критика вся из неудавшихся актеров, точнее, актрис. Про спортивных журналистов это тоже говорили, что он, может, сам-то не дотянул до рекордов, поэтому и пошел комментировать или нет?
К.НАБУТОВ: Ну, понимаете, в отличие от театра, спортом в детстве занимались все, так или иначе.
Е.АФАНАСЬЕВА: Ну, как? Я вот не занималась.
К.НАБУТОВ: Ну, прямо совсем-то не занималась. Ходила же на физкультуру?
Е.АФАНАСЬЕВА: В основном прогуливала.
К.НАБУТОВ: Ну, значит, уже пробовала прыгать. В основном, занимались все, мальчишки-то точно.
Е.АФАНАСЬЕВА: Да с таким же успехом играли в детском утреннике.
К.НАБУТОВ: Не, не, не. Гораздо меньше.
Е.АФАНАСЬЕВА: Это то же самое.
К.НАБУТОВ: Гораздо меньше.
Е.АФАНАСЬЕВА: То же самое. В детском саду…
К.НАБУТОВ: Гораздо меньше, гораздо меньше, меньше, меньше.
Е.АФАНАСЬЕВА: … спели все песенку про…
К.НАБУТОВ: Мальчик берет мячик и идет пинать его во дворе. Меньше. Сказать, что спортивные комментаторы из неудавшихся спортсменов, правильнее сказать, что большинство спортивных комментаторов не были великими спортсменами и большими. Ну, наверное, пинали там где-то чего-то. Брыг-брыг делали во дворе.
Е.АФАНАСЬЕВА: Нет, Вас не обижало вот такое отношение или его не было?
К.НАБУТОВ: Что я - неудавшийся спортсмен?
Е.АФАНАСЬЕВА: Или его не было?
К.НАБУТОВ: Ну, во-первых, я – посредственный спортсмен, но спортсмен. И даже был победителем всесоюзных соревнований. Другое дело, что я не сравнюсь с Анной Дмитриевой - великой спортсменкой или Маслаченко или, там, Евгением Майоровым. Но какой-то спортсмен я был, и тем же футболом я занимался, и понимаю, что на поле происходит, в отличие от некоторых комментаторов, которые сейчас ведут репортажи. Вот. Но, конечно, я хотел быть великим спортсменом, я хотел быть Олимпийским чемпионом.
Е.АФАНАСЬЕВА: А если бы получилось, телевидение на фиг?
К.НАБУТОВ: Не знаю, я слишком быстро понял, что я не буду Олимпийским чемпионом, тем более, я получил травму и получил инвалидность вместо чемпионства, так что…
Е.АФАНАСЬЕВА: Что это такой цветущий мужик про инвалидность говорит?
К.НАБУТОВ: А потому что я занимаюсь физкультурой!
Е.АФАНАСЬЕВА: Не надо стучать по…
К.НАБУТОВ: Извините.
Е.АФАНАСЬЕВА: …столу в эфирной студии.
К.НАБУТОВ: Извините.
Е.АФАНАСЬЕВА: Профессионал.
К.НАБУТОВ: Я профессионал.
Е.АФАНАСЬЕВА: Да. Но при этом существует какая-то в мире журналистики, особенно телевизионной какое-то такое очень четкое деление: а вот это спортивные комментаторы, а вот это вообще журналисты. Редко кому удается перейти вот из спорта в какой-то другой вид журналистики. В общем-то, я кроме Вас-то, никого и не назову. У Юлии Бордовских не получилось, Маша Киселева просто стала там, «Слабое звено», совершенно другую роль играть, отписанную ей. Это была осознанная попытка вырваться из данных…?
К.НАБУТОВ: Да, это была осознанная попытка делать еще что-то, кроме этого, кроме спорта.
Е.АФАНАСЬЕВА: И как Вы это что-то формулировали для себя?
К.НАБУТОВ: А очень просто: я в какой-то момент понял, что я достиг определенного уровня профессионального, что следующая ступень, на которой уже будут находиться, ну, гранды, главные столпы отечественного комментирования. Это – Синявский, это – Озеров, это – Набутов, мой отец, это – Махарадзе, скажем, Маслаченко, Ческидов. И я на эту ступень не попаду в силу целого ряда обстоятельств. Но, во-первых, нужно было переезжать в Москву, во-вторых, нужно было объявить имя в спорте, настоящее большое имя. Ну, разные причины. Короче говоря, я понял: я не буду таким как мой отец. Он был блистательным комментатором. И я сказал себе, в этот момент уже открывались какие-то другие дела, уже конец 80-х годов, перестройка, стало можно о чем-то другом говорить, что-то другое делать. У меня стал расширяться просто диапазон каких-то интересов, и постепенно я стал уходить. Я стал делать «Адамово яблоко», первую программу для мужчин, там, «Телекурьер», потом еще что-то, еще что-то, еще что-то, еще что-то. Но самое смешное, что как только я стал уходить из спортивной редакции, меня Александр Владимирович Иваницкий стал забирать на все Олимпийские игры звать и на все чемпионаты мира я ездил.
Е.АФАНАСЬЕВА: А вот не зацикливайтесь на одном, и вас сразу оценят, да? Вот в то время, которое Вы сейчас вспомнили, питерское телевидение было, ну, одним из самых креативных в стране. То, что происходило на питерском, еще «Взгляда» в Москве не было, а у вас уже выходили программы, которые вся страна мечтала посмотреть.
К.НАБУТОВ: Ну, говорите, я Вас сейчас опровергну, говорите.
Е.АФАНАСЬЕВА: Опровергайте.
К.НАБУТОВ: Опровергаю. Значит, не телевидение питерское было креативным в стране, а на этом телевидении силами нескольких людей были сделаны несколько ярких программ, которые...
Е.АФАНАСЬЕВА: Так это везде так.
К.НАБУТОВ: Вот именно. А не телевидение, телевидение – это набор проводов и экранчиков.
Е.АФАНАСЬЕВА: В любой самой замечательной телекомпании… правильно, есть несколько человек, которые, уйди они, все валится.
К.НАБУТОВ: Правильно, так и произошло. Просто так совпало. И политическая ситуация была такова, что в Питере власть была слабее коммунистическая. В Москве еще ЦК всем рулило, строило и равняло, и все бегали докладать в ЦК, за зубцы, за кремлевскую стену, а в Питере немножко было по-другому, фрондерский такой душок существовал. И поэтому появилась возможность там возникнуть «600 секундам» Саши Невзорова, там, передачи Володи Максимова были, «Пятое колесо» было Курковой и «Адамово яблоко», вот и все.
Е.АФАНАСЬЕВА: Т.е. в российский год уже российской власти фрондерства стало меньше, власть стала жестче, поэтому телевидение такого значения не имеет.
К.НАБУТОВ: Фрондерство сохранялось, просто любой формат имеет предел своей усталости, какой-то больше, какой-то меньше по годам.
Е.АФАНАСЬЕВА: Если возникали на том телевидении такие люди творческие, то почему на новом питерском телевидении на разных каналах их не так много?
К.НАБУТОВ: А я объясню, в чем дело. Тогда мы все упражнялись в творчестве за государственные деньги, получая государственную зарплату. Как только начался капитализм, телевидение стало превращаться в бизнес мгновенно, и деньги потекли туда, где аудитория, ну, все эти коммерческие законы. Т.е. в Москву.
Е.АФАНАСЬЕВА: «Адамово яблоко» было одним из первых аналогов телевизионного такого журнала для мужчин.
К.НАБУТОВ: Единственным и первым.
Е.АФАНАСЬЕВА: Аналог печатного, глянцевого журнала.
К.НАБУТОВ: Да.
Е.АФАНАСЬЕВА: Вы не раз об этом говорили сами, а теперь, как глянешь на телевидение, в общем, такое ощущение, что сплошной аналог глянцевых журналов. Нет ли ответственности за то, что телевидение стали склонять в такую сторону, Кирилл Викторович? Гламуризации.
К.НАБУТОВ: Когда вы видите сплошные криминальные передачи, допустим, это что, тоже глянцевый журнал?
Е.АФАНАСЬЕВА: Ну, это, скорее, газета «Жизнь» на НТВ.
К.НАБУТОВ: Ну, они же не только на НТВ. А что «Честный детектив», «Дежурная часть» на «России»?
Е.АФАНАСЬЕВА: Ну, все, все, все.
К.НАБУТОВ: Ну, чего же? Аудитория этого хочет. А что касается «Адамова яблока», оно же было разным журналом. Там же был юмор, там была легкая эротика.
Е.АФАНАСЬЕВА: Хорошо. Насчет, аудитория хочет, Вы всегда кормите тем, чего аудитория хочет?
К.НАБУТОВ: Тем, чего хочет аудитория, проще рейтинг заработать.
Е.АФАНАСЬЕВА: Я лично Вас…
К.НАБУТОВ: Не всегда.
Е.АФАНАСЬЕВА: Кирилла Набутова спрашиваю.
К.НАБУТОВ: Не всегда. Я зажат в рамки того формата, который есть сегодня у меня.
Е.АФАНАСЬЕВА: Я, например, знаю, что Ваших некоторых коллег НТВшное начальство… блистательных репортеров склоняет: пожелтей пиши, старичок, пожелтей. Вас склоняют в большую такую вот…?
К.НАБУТОВ: Нет.
Е.АФАНАСЬЕВА: …ориентацию массового сознания.
К.НАБУТОВ: В более желтую, нет.
Е.АФАНАСЬЕВА: Это просто статус, добытый годами репортерской и прочей работы?
К.НАБУТОВ: Мне сложно сказать. Это надо спросить у нынешних руководителей НТВ. Ну, они могут попросить, тот же Кулистиков может попросить о чем-то. Он – генеральный директор канала. И я, естественно, прислушиваюсь к мнению генерального директора, по-моему, это нормально.
Е.АФАНАСЬЕВА: В одном из интервью Вам задали вопрос, с кем из высокопоставленных собеседников было легко общаться? И среди прочих Вы сказали: «Приятно было разговаривать с Владимиром Путиным еще до всяких его президентских амбиций».
К.НАБУТОВ: Приятно было разговаривать с Путиным до всяких его президентских избраний, скажем так. Да.
Е.АФАНАСЬЕВА: А после?
К.НАБУТОВ: А после мы с ним практически не общались.
Е.АФАНАСЬЕВА: А подробней?
К.НАБУТОВ: Подробней, как общаться?
Е.АФАНАСЬЕВА: Как общались. Почему было приятно, что…?
К.НАБУТОВ: Ну, Путин был заместителем Собчака. Путин работал в городской администрации. Я периодически бывал по разным делам. Я хорошо знал Собчака. Собчак первый раз, по-моему, в телевизоре появился у меня в программе, причем это была спортивная программа о профессиональном футболе. Называлась «Прессинг». Вот. И тогда мы познакомились с Путиным. Я не помню, при каких обстоятельствах это произошло. Вот. Ну, не часто, не могу сказать, что мы друзья, но мы встречались как-то и там… Ну, как-то так, случайно: «Здрасьте, привет».
Е.АФАНАСЬЕВА: О спорте поговорить можно.
К.НАБУТОВ: Например, о спорте. Я знал, что он спортом занимался, что он неплохой спортсмен.
Е.АФАНАСЬЕВА: Один мой слушатель однажды прислал на пейджер такую реплику, что раньше было телевидение с лицом Собчака папы, а теперь с лицом Ксюши Собчак.
К.НАБУТОВ: Так.
Е.АФАНАСЬЕВА: Ксюша не у Вас в программе начинала?
К.НАБУТОВ: Нет, Ксюша, нет. Папа свою телекарьеру начал у меня еще до того, как стал депутатом.
Е.АФАНАСЬЕВА: Еще из Интернета, почитавши Ваши статьи, я вдруг обнаружила…
К.НАБУТОВ: Там, кстати, много вранья, в Интернете.
Е.АФАНАСЬЕВА: Да. Особенно про мат в эфире.
К.НАБУТОВ: Особенно про мат в эфире… в эфире? Вранье.
Е.АФАНАСЬЕВА: На съемках. А не обидно, что человек, работает, работает, а так набираешь в поисковой системе его фамилию, и вдруг начинается куча ссылок…
К.НАБУТОВ: Мне, знаете, что обидно?
Е.АФАНАСЬЕВА: …на случайную оговорку…
К.НАБУТОВ: Да, правильно. Это не случайная была оговорка. Я понимаю, что Вы имеете в виду.
Е.АФАНАСЬЕВА: Которую слил кто-то из Ваших сотрудников.
К.НАБУТОВ: Да. Я понимаю, что Вы имеете в виду. Мне обидно, что оказался какой-то гад среди своих, кто взял эту кассету, целенаправленно слил в сеть. Вот это точно, поймал бы, ноги бы выдернул, просто это подлость.
Е.АФАНАСЬЕВА: Так Вы же сказали, что Вы вычислили и уволили.
К.НАБУТОВ: Не важно. Когда сначала было обидно, страшно, поймал бы, ноги бы выдернул.
Е.АФАНАСЬЕВА: Так вот, почитавши некоторые эти интервью, я пришла к выводу, что у нас на телевидении все друг другу родственники, и не только на телевидении…
К.НАБУТОВ: Вы что имеете в виду?
Е.АФАНАСЬЕВА: Сейчас скажу. Недели три назад на 15-летии ВГТРК Константин Эрнст поразил всех заявлением, что настоящая фамилия Олега Добродеева Эрнст, потому что его бабушка, что подтвердил Олег Борисыч, была дочерью тифлисского губернатора Эрнста. А у Вас оказывается мама Ваша, Светлана Мефодиевна носила фамилию Церетели.
К.НАБУТОВ: Почему, она, в общем, и сейчас…
Е.АФАНАСЬЕВА: Носит?
К.НАБУТОВ: Дай Бог ей здоровья и многих лет жизни.
Е.АФАНАСЬЕВА: Значит, Вы – из рода Церетели?
К.НАБУТОВ: Я частично из рода Церетели.
Е.АФАНАСЬЕВА: К Зурабу Константиновичу имеете отношение?
К.НАБУТОВ: Это очень смешно. С Зурабом у нас очень теплые отношения с ним, и он же маленького роста, а я…
Е.АФАНАСЬЕВА: А Вы большого.
К.НАБУТОВ: А я большого, да. И когда мы где-то оказываемся вместе, он показывает на меня и говорит: «Вот посмотрите, видите, я неправильный Церетели, видите, какой недоросток. Вот настоящий церетелевский размер», - говорит он.
Е.АФАНАСЬЕВА: Значит, Вы – наполовину грузин?
К.НАБУТОВ: Считайте, что… Нет, я на четверть грузин. У меня мать – наполовину грузинка.
Е.АФАНАСЬЕВА: А теперь насчет роста. В Вас-то сколько?
К.НАБУТОВ: Ну, было 192, наверное, с возрастом стало поменьше. 191, может быть.
Е.АФАНАСЬЕВА: А в сыновьях?
К.НАБУТОВ: 2,3 и метр 99, наверное, 98, вот так.
Е.АФАНАСЬЕВА: Т.е. они Вас переросли?
К.НАБУТОВ: Да.
Е.АФАНАСЬЕВА: А Вы сказали, что недавно Вам наши конкуренты, радио «Сити-FM» предлагали вести программу вместе с Вашим сыном Виктором.
К.НАБУТОВ: Не совсем так. Ваши… такие же ваши конкуренты, как ваши двоюродные братья одновременно, двоюродные братья и конкуренты.
Е.АФАНАСЬЕВА: Да, вот братья-конкуренты.
К.НАБУТОВ: Заклятые друзья, называется.
Е.АФАНАСЬЕВА: Заклятые друзья, да.
К.НАБУТОВ: Нет, просто-напросто мой сын старший, Витя, который на спортивном канале НТВ-плюс работает, он сейчас начал работать и на радио «Сити-FM» в качестве ведущего утренней программы и спортивной программы, у него две программы.
Е.АФАНАСЬЕВА: Так вот не получилось, Вы сказали, потому что голоса у вас идентичные абсолютно.
К.НАБУТОВ: Нет, нет, это не так. Просто мы как-то сидели, трепались с Сашей Герасимовым, моим приятелем и главным редактором «Сити-FM», и он сказал мне, что у твоего сына голос похож на твой больше, чем твой собственный. А я говорю: «Ну, так тогда давай, организуй программу вдвоем на один голос».
Е.АФАНАСЬЕВА: Сыночек, наверное, в юности пользовался, за папу отвечал, девушкам свидания назначал под маркой...
К.НАБУТОВ: Ну, он и сейчас пользуется. Насчет того… свидания вряд ли, поскольку он человек уже, так сказать, определившийся в жизни.
Е.АФАНАСЬЕВА: Я же говорю, раньше.
К.НАБУТОВ: Раньше, может быть.
Е.АФАНАСЬЕВА: Сейчас новости. Придется прервать…
К.НАБУТОВ: Давайте.
: НОВОСТИ
Е.АФАНАСЬЕВА: Мы продолжаем программу «Телехранитель». В студии Елена Афанасьева, в гостях - Кирилл Набутов. Очень много вопросов на пейджер. Вот тут пишет…
К.НАБУТОВ: Надо же!
Е.АФАНАСЬЕВА: Да!
К.НАБУТОВ: Я готов.
Е.АФАНАСЬЕВА: «Вот что же Вы так мучаете известного телеведущего», - пишет Ирина, защищает Вас.
К.НАБУТОВ: А как?
Е.АФАНАСЬЕВА: 783-90-25 для москвичей, 783-90-26 для тех, кто живет в других городах и весях нашей необъятной родины. Можете задавать Кириллу Набутову свои вопросы. С пейджера блиц. Очень много вопросов про сюжет, который только что прошел, вот буквально за несколько минут до нашей программы закончился очередной выпуск «Одного дня» про двух девочек.
К.НАБУТОВ: Да.
Е.АФАНАСЬЕВА: Спрашивают, даже не буду перечислять всех слушателей, отслеживаете ли Вы судьбу этих девочек, чем закончилось…?
К.НАБУТОВ: Отслеживаем. Мы будет отслеживать, потому что это снималось совсем недавно.
Е.АФАНАСЬЕВА: Я скажу для тех, кто не слышал, что две девочки, которые выросли… близняшки выросли в разных детдомах…
К.НАБУТОВ: Погодки.
Е.АФАНАСЬЕВА: Погодки, да?
К.НАБУТОВ: Да.
Е.АФАНАСЬЕВА: И одну увезли в Америку, а вторая осталась в Кемерово, да?
К.НАБУТОВ: Да.
Е.АФАНАСЬЕВА: Вот о них, их первую в жизни встречу показывал…
К.НАБУТОВ: Т.е. они были разлучены в раннем детстве, одной год, другой – два, выросли в разных детдомах. Одну удочерили американцы, увезли в Америку. И она там сказала, что у нее должна быть в России сестра. Они стали искать, нашли. И вот день их встречи мы, собственно говоря, и снимали.
Е.АФАНАСЬЕВА: Так дальше-то есть развитие какое-то после этой встречи или нет?
К.НАБУТОВ: Ну как, они встретились. И после этого американцы уехали обратно вместе с этой Настей, которая уже американка теперь. И поехали собирать деньги, необходимые для удочерения второй девочки.
Е.АФАНАСЬЕВА: Т.е. всех наших девочек вывозят добрые американцы?
К.НАБУТОВ: Нет, нет, я думаю, что сейчас как раз процесс будет другой, что больше наших будет.
Е.АФАНАСЬЕВА: 783-90-25. Наушники оденьте, Кирилл Викторович.
К.НАБУТОВ: Надеваю. Не оденьте, а наденьте.
Е.АФАНАСЬЕВА: Ну вот видите, какая я неграмотная. Да, мы Вас слушаем.
СЛУШАТЕЛЬ РОМАН: Здравствуйте.
К.НАБУТОВ: Добрый день.
СЛУШАТЕЛЬ РОМАН: У меня вопрос такой. Вот программа все-таки стала однообразной. Или гламурные персонажи, или какие-то страшные детские больницы. Столько есть интересных профессий, необычных людей. Почему бы ни снять передачу про них?
Е.АФАНАСЬЕВА: А зовут Вас как?
СЛУШАТЕЛЬ РОМАН: Роман.
Е.АФАНАСЬЕВА: Роман, а какие необычные профессии Вы хотели бы посоветовать Набутову в качестве… темы?
К.НАБУТОВ: Это, кстати, не шутка. Если можете посоветовать что-нибудь, посоветуйте…
СЛУШАТЕЛЬ РОМАН: Ну, «Один день» пожарника, «Один день» милиционера, допустим, «Один день» бомжа или «Один день» скинхеда.
К.НАБУТОВ: Понятно.
СЛУШАТЕЛЬ РОМАН: Масса есть интересных людей.
Е.АФАНАСЬЕВА: Профессия: скинхед.
К.НАБУТОВ: Только не пожарника, а пожарного. Пожарник – это тот, кто пострадал.
Е.АФАНАСЬЕВА: Слушайте, какой Вы… Это Набутов пришел из Интерньюса, где воспитывал молодежь, и не может успокоиться.
К.НАБУТОВ: Роман, спасибо большое. На самом деле, насчет гламура. У нас полностью исключены все гламурные персонажи уже три месяца как. Мы решили, что вот просто так, ради знаменитостей мы в «Один день» их включать не будем. Что касается детских болезней, это бывает один раз приблизительно в три месяца. Мы тоже, в общем, следим за содержанием программ. Насчет «Одного дня» милиционера или скинхеда, нечто подобное будет сразу после окончания летнего отдыха, в начале подобные программы будут. Но за критику спасибо, она взнуздывает, заставляет…
Е.АФАНАСЬЕВА: 783-90-26, немосковский звонок. Даже интересно, он из Петербурга будет или нет? Как думаете?
К.НАБУТОВ: Не знаю.
Е.АФАНАСЬЕВА: Ой, сорвался, не дождался слушатель.
К.НАБУТОВ: Испугался, наверное, Вас.
Е.АФАНАСЬЕВА: Я тогда свой вопрос задам, пока еще дозвонятся слушатели. В Оренбурге, о котором мы уже говорили, был конкурс ТЭФИ-регион, где Вы были членом жюри, и тогда меня в общем, очень… так сказать, потрясла, наверно, история о том, что Вы впервые там нашли в уголовном деле местного архива НКВД фотографию своего деда, который был туда сослан и там расстрелян.
К.НАБУТОВ: Да.
Е.АФАНАСЬЕВА: И Вы впервые оказались на той земле и увидели дом, где жил дед, да?
К.НАБУТОВ: Ну, мне помогли найти… Т.е. был адрес известен, и мне помогли найти дом, где они жили в ссылке с бабушкой, с моим отцом, юным тогда, и откуда забрали деда и увезли в НКВД. И место, где он, в общем, похоронен, потому что так называемая, Зауральная роща, где… ну, так же, как Бутовский полигон в Москве, где закапывали тела убитых НКВДшниками в 37, 38 и т.д. годах.
Е.АФАНАСЬЕВА: А отец с бабушкой потом в Питер вернулись?
К.НАБУТОВ: Да. Отца достали оттуда товарищи по спорту. Он был талантливый вратарь, и его выдернули играть в команду «Динамо» в футбол в ленинградскую, а бабушка 5 лет ссылки отбыла назначенной и вернулась.
Е.АФАНАСЬЕВА: Вы как-то это сказали, что отец Вам никогда о войне не рассказывал.
К.НАБУТОВ: Никогда.
Е.АФАНАСЬЕВА: Почему?
К.НАБУТОВ: Видимо, страшные вещи были. Во всяком случае, он мне когда-то сказал, что кто видел настоящую войну, тот рассказывать не будет. Ну, и у него в его военной биографии просто Невский пятачок был, а Невский пятачок считается самым кровавым местом второй мировой войны. Туда стоит поехать, чтобы представить себе то, что там было. Я думаю, что после этого, в общем, старики не все хотят рассказывать. И отец никогда не говорил.
Е.АФАНАСЬЕВА: А Вы об этом не снимали?
К.НАБУТОВ: У нас три года назад… мы два года назад делали большое кино двухсерийное, «Блокада» называлось, к годовщине блокады 60-летней, снятия блокады. И там я рассказывал историю своего отца и показывал места на Невском пятачке. Это месиво было, месиво из тел, которые нашему командованию, в кавычках, и благодаря немецкой артиллерии и снайперам там устроены были. И показывал книжку «Петр I». Это том такой толщины, толщины сантиметров, наверное, в 7, она была в вещмешке у моего отца, когда он попал под немецкого снайпера. И она насквозь прошита немецкой пулей. Прямо вмятина и дырка такая насквозь всей книги. Три сантиметра до обреза книжки.
Е.АФАНАСЬЕВА: Т.е. если бы не «Петр I», отца бы не было и Вас бы не было.
К.НАБУТОВ: Если бы не «Петр I», отца бы не было и меня бы не было, наверное, да.
Е.АФАНАСЬЕВА: А сколько человек там? Какое соотношение погибших и выживших?
К.НАБУТОВ: Вы знаете, я боюсь ошибиться, я не помню. Но я читал публикацию относительно… что по количеству погибших на квадратный метр это самое кровавое место войны всей. Но это была мясорубка.
Е.АФАНАСЬЕВА: Т.е. фантастическая…
К.НАБУТОВ: Это пятачок, 500 метров в самом широком месте по глубине, ну, по глубине территории, и 2,5 км по берегу Невы, вот такая сопелька. И туда каждый день забрасывали батальоны через него. Часть гибла под артиллерией прямо во время переплывания Невы, а часть там оставалась. Естественным укрытием были бруствера из трупов.
Е.АФАНАСЬЕВА: Т.е. Вы такой счастливчик, что если бы отец не был одним из 20, может быть, соотношение огромное, не 20…?
К.НАБУТОВ: Да там гигантское.
Е.АФАНАСЬЕВА: Гигантское.
К.НАБУТОВ: Какое соотношение. Причем их заставляли еще…
Е.АФАНАСЬЕВА: Какой Вы счастливчик…
К.НАБУТОВ: …их заставляли еще ходить в атаку каждый день.
Е.АФАНАСЬЕВА: …Вы еще родиться смогли.
К.НАБУТОВ: Да, да, да.
Е.АФАНАСЬЕВА: 783-90-26. Добрый вечер!
СЛУШАТЕЛЬ СЕРГЕЙ: Это передача, да?
Е.АФАНАСЬЕВА: Да, это передача, а Вы кто и откуда?
СЛУШАТЕЛЬ СЕРГЕЙ: А я из Петербурга. Я хотел Набутову задать вопрос.
К.НАБУТОВ: Здравствуйте. Задавайте, конечно.
Е.АФАНАСЬЕВА: Ну, пожалуйста, я и говорю, что Петербург будет.
СЛУШАТЕЛЬ СЕРГЕЙ: Кирилл!
К.НАБУТОВ: Да.
СЛУШАТЕЛЬ СЕРГЕЙ: Здравствуйте. Шатихин Сергей.
К.НАБУТОВ: Здравствуйте, дорогой Сергей.
СЛУШАТЕЛЬ СЕРГЕЙ: Хотел тебе позвонить и наоборот сказать, что передачи твои смотрятся и в них однородность только в том, что они «Один день». Однако прекрасные передачи. Без лишнего подхалимажа, и здорово смотрятся.
К.НАБУТОВ: Серега, отключайся, потому что меня обвинят в том, что я заряжаю звонки.
СЛУШАТЕЛЬ СЕРГЕЙ: Давай отключаюсь, давай.
К.НАБУТОВ: Спасибо, пока. Это мой давний питерский друг.
Е.АФАНАСЬЕВА: Ну, хорошо. Друзья, они на похвалу редки, так что… Еще раз попробуем тогда немосковский звонок. Добрый вечер!
СЛУШАТЕЛЬНИЦА ИРИНА: Здравствуйте, Ирина.
Е.АФАНАСЬЕВА: Здравствуйте, Ирина, Вы откуда?
СЛУШАТЕЛЬНИЦА ИРИНА: Из Петербурга.
К.НАБУТОВ: Здравствуйте.
Е.АФАНАСЬЕВА: Из Петербурга, разумеется. Других городов вне Москвы нет. Да, Ирина, пожалуйста.
СЛУШАТЕЛЬНИЦА ИРИНА: Я хотела бы спросить, почему все талантливые люди так бегут из Петербурга? Такой чудесный город.
Е.АФАНАСЬЕВА: Кирилл, Вы убежали из Петербурга?
К.НАБУТОВ: Ну, почему убежали? У меня там мама живет, у меня там сын живет, у меня жена в Петербурге. У меня, в общем, там и часть бизнеса в Петербурге. Я живу между Петербургом и Москвой. Но я не работаю… Я территориально работаю в Петербурге, но вся наша продукция не выходит в эфир в Петербурге, потому что уже много лет назад мне сказали: Набутов, ты здесь не нужен.
Е.АФАНАСЬЕВА: Кто сказал?
К.НАБУТОВ: Грубо говоря, было так сказано.
Е.АФАНАСЬЕВА: Кто сказал?
К.НАБУТОВ: Один из руководителей «Пятого канала», на котором я тогда работал.
Е.АФАНАСЬЕВА: А тогда не было других каналов?
К.НАБУТОВ: Да почему, были другие. Это был 97, по-моему, год. Мне сказали: «Товарищи, спасибо, больше вы не нужны». Ну, не нужны, и до свидания, чего там. И я пошел. Работаю в Москве и отлично себя чувствую. Хотя живу и в Петербурге, и в Москве, т.е. я никуда не уезжал. И вот «Пятый канал», который сейчас вот должен в сентябре ленинградский выйти на всероссийские просторы.
Е.АФАНАСЬЕВА: На федеральный уровень.
К.НАБУТОВ: На федеральный уровень, меня никто оттуда не приглашал ни самого, ни в качестве производителя программ телевизионных, поэтому чего там? Зачем? Ну, езжу домой.
Е.АФАНАСЬЕВА: Дома не востребована продукция.
К.НАБУТОВ: Ну, видимо, недостаточно качественная. Я так думаю.
Е.АФАНАСЬЕВА: У Вас, я опять-таки, начитавшись Ваших интервью, вдруг обнаружила совершенно романтическую, не вяжущуюся с образом такого… Вашим сложившимся образом историю Вашей любви к девочке, пришедшей к вам в класс в 7-м классе.
К.НАБУТОВ: Да.
Е.АФАНАСЬЕВА: Вскоре ушедшей. Потом ваши пути разошлись надолго. Вот в мелодраме такую историю напишешь, скажут: ну, напридумывали сценаристы. Ну, вот, просто все слащаво, не бывает. А в жизни бывает, да?
К.НАБУТОВ: Ну, как видите, бывает.
Е.АФАНАСЬЕВА: Через сколько лет вы встретились?
К.НАБУТОВ: Через… лет 17, наверное.
Е.АФАНАСЬЕВА: И все эти годы действительно любили ее тайно или явно?
К.НАБУТОВ: Это было давно, и я могу не помнить деталей. Тем более что у каждого из нас была своя жизнь и своя семья, и дети. Поэтому мне сейчас вспомнить все, но, во всяком случае, ну, потом мы встретились. Вот так.
Е.АФАНАСЬЕВА: И сколько лет уже вместе?
К.НАБУТОВ: Ну, довольно долго.
Е.АФАНАСЬЕВА: Не хочет говорить на личные темы.
К.НАБУТОВ: Ну, понимаете, слово «вместе» нынче трактуется по-разному.
Е.АФАНАСЬЕВА: Я же Вас не спрашиваю про штамп в паспорте.
К.НАБУТОВ: Штамп в паспорте, вот в июле будет 5.
Е.АФАНАСЬЕВА: Вот про него-то как раз я не спрашиваю.
К.НАБУТОВ: Да, ну, много, много, достаточно много уже.
Е.АФАНАСЬЕВА: А вы вместе работаете сейчас?
К.НАБУТОВ: Да, и раньше, собственно говоря, работали долго вместе. Хотя жена моя, она финансист по профессии.
Е.АФАНАСЬЕВА: Помогает.
К.НАБУТОВ: Ну, помогает. Ну да, она была коммерческим директором канала ТВС, который, например, закрыли вот 3 года назад.
Е.АФАНАСЬЕВА: Ах, вот почему, закрыли канал ТВС.
К.НАБУТОВ: Нет, закрыли совсем по другим причинам, прекрасно Вам известным.
Е.АФАНАСЬЕВА: Нет, у ТВС как раз таки не было никаких, по-моему, финансовых претензий как спор хозяйствующих субъектов.
К.НАБУТОВ: Не было, да. Были политические причины.
Е.АФАНАСЬЕВА: Закрывали по другим поводам. Олигарх не договорился. Я к тому, что вот люди живут и не верят иногда, что такая любовь существует, которая много лет спустя, может людей схватить, поднять так, как ураган и вырвать из привычной жизни.
К.НАБУТОВ: Бывает.
Е.АФАНАСЬЕВА: Сдержан в оценках и эмоциях.
К.НАБУТОВ: Ну, дело в том, что эта тема, во-первых, уже я считаю, достаточно озвучена была и достаточно обсуждена, рассказана даже мной, ну чего ж? Бывает, короче говоря, ладно.
Е.АФАНАСЬЕВА: 783-90-26. Добрый вечер!
СЛУШАТЕЛЬ АЛЕКСАНДР: Добрый вечер! Александр, город Саратов.
К.НАБУТОВ: Здравствуйте.
Е.АФАНАСЬЕВА: О, не Петербург, уже хорошо. Здравствуйте, Александр.
СЛУШАТЕЛЬ АЛЕКСАНДР: У меня такой вопрос будет к Кириллу. Вот известно, что независимые СМИ в России стремительно падают, их роль принижается, их практически не существует. Я имею в виду электронные виды, такие как телевидение, прежде всего, как раз где Кирилл задействован. Вот как Вы смотрите на эту ситуацию, на развитие в дальнейшем общественного телевидения? Вот возможно ли в России появление общественного телеканала, наподобие ТВС, только чтобы судьба была не такая плачевная?
Е.АФАНАСЬЕВА: Но ТВС не было общественным, отнюдь. Там был свой редактор поставлен из Кремля.
СЛУШАТЕЛЬ АЛЕКСАНДР: Да, я понимаю, но вот по сути, по замыслу, чтобы расширить эту тему, вот такого общественного телеканала создание?
К.НАБУТОВ: Общественный телеканал существует в Америке, называется PBS – public broadcaster system, который существует исключительно на пожертвование. И это их главный призыв к зрителям, что если вы хотите слышать и видеть программы, которые не попадут в эфир других каналов, коммерческих, ABC, там, NBC, присылайте ваши пожертвования, присылайте ваши взносы. И тогда можно посмотреть какие-то некоммерческие программы, интересные, которые в силу конкуренции не попадут в эфир коммерческого канала. Такого канала у нас сейчас нет, вряд ли в ближайшее время будет, потому что мало с кого можно получить пожертвования и взносы. Что касается независимости СМИ, то, ну, чего тут Ваньку валять и как бы прятать голову по-страусиному в песок? Сегодня независимость СМИ, в том числе электронных, от политики и от власти гораздо ниже, чем была несколько лет назад. Но для того, чтобы выяснить, почему это происходит и к чему это приведет, нам просто эфира не хватит. Здесь нужны серьезные такие аналитические размышления. А факт, ну, Вы же сами видите, Вы знаете, что сегодня независимости меньше.
Е.АФАНАСЬЕВА: Мягко выразился Кирилл Набутов. 783-90-25, московский звонок. Добрый вечер! Алло!
СЛУШАТЕЛЬНИЦА: Здравствуйте.
Е.АФАНАСЬЕВА: Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬНИЦА: Я хочу поговорить с Кириллом Набутовым.
Е.АФАНАСЬЕВА: Говорите.
К.НАБУТОВ: Я слушаю. Здрасьте, здрасьте. Добрый день.
СЛУШАТЕЛЬНИЦА: Я хочу Вас поблагодарить за фильм «Неизвестная финская война».
К.НАБУТОВ: О, Господи. Спасибо.
СЛУШАТЕЛЬНИЦА: Дело в том, что мой папа погиб в финскую войну. Я никогда ничего о ней не знала и не слышала. О ней мало что говорили. Я смотрела этот фильм и плакала. И еще я похвастаюсь, что спустя 65 лет мне удалось занести фамилию папы в списки похороненных, похороненных в Финляндии.
Е.АФАНАСЬЕВА: Спасибо Вам, спасибо Вам за оценку.
К.НАБУТОВ: Спасибо.
Е.АФАНАСЬЕВА: 783-90-25, московский телефон, 783-90-26 – немосковский. 725-66-33 – наш пейджер. Вы можете продолжать задавать свои вопросы. Немосковский звонок. Добрый вечер!
СЛУШАТЕЛЬ КОНСТАНТИН: Алло! Константин из Щелково.
Е.АФАНАСЬЕВА: Да, Константин.
К.НАБУТОВ: Добрый день.
СЛУШАТЕЛЬ КОНСТАНТИН: Добрый день. Я хотел сказать, что вот по поводу свободы слова. Почему-то у журналистов бытует мнение, что при Ельцине свобода слова была больше. Назовите мне такую радиостанцию или телеканал, которые критиковали бы Ельцина так, как «Эхо Москвы» критикует Путина в те времена. Спасибо.
Е.АФАНАСЬЕВА: Пожалуйста.
К.НАБУТОВ: Я хочу поправиться только и подчеркнуть. Я сказал… вообще не употреблял слова «свобода слова». Свободы слова нет и быть не может в обществе, где существуют деньги никогда, ни в какой. В Америке нет свободы слова, не надо себя обманывать, ее нету и в России. Детализацию, если хотите, приведу. Я сказал о том, что зависимость СМИ от власти и политики сейчас меньше существенно, чем была раньше. И в этом готов расписаться. А раньше свободы критиковать власть было больше.
Е.АФАНАСЬЕВА: Дмитрий вот решил защитить меня и слушателей. «Вы неоднократно поправляли ведущую и звонящих, а сами вместо слова брустверы говорите бруствера». Ага.
К.НАБУТОВ: Да, я оговорился. Правильно говорить брустверы, спасибо.
Е.АФАНАСЬЕВА: 783-90-26, добрый вечер.
К.НАБУТОВ: А хотя, кстати, насчет бруствера я еще проверю.
СЛУШАТЕЛЬ НИКОЛАЙ: Знаете, у меня такая вот возникает мысль…
Е.АФАНАСЬЕВА: Представьтесь, пожалуйста, подождите, кто Вы и откуда?
СЛУШАТЕЛЬ НИКОЛАЙ: Я Николай из Подмосковья.
Е.АФАНАСЬЕВА: Да, пожалуйста.
СЛУШАТЕЛЬ НИКОЛАЙ: У меня возникает такая мысль, шальная, конечно, невыполнимая, возможно, но мне так хочется, чтобы какая-нибудь инициативная группа придумала памятник Сталину…
Е.АФАНАСЬЕВА: Так, но это совсем не по адресу звонок. Кирилл Викторович, Вы будете в инициативной группе, которая будет памятник Сталину придумывать?
К.НАБУТОВ: Нет, я никогда не буду в инициативной группе, которая даже будет обсуждать Сталина.
Е.АФАНАСЬЕВА: Так что вот, увы, не по адресу. 783-90-25, добрый вечер!
СЛУШАТЕЛЬ АЛЕКСАНДР: Алло! Здрасьте.
К.НАБУТОВ: Добрый день.
СЛУШАТЕЛЬ АЛЕКСАНДР: Меня зовут Александр. Вот хотел бы узнать… Я из Москвы. Хотел бы узнать, Кирилла мнение. Вот когда шли Олимпийские игры, был настольный теннис. Играл южнокорейский или северокорейский спортсмен и китайский. Комментировал Терехов, и такая фраза: надо же, китайский спортсмен выиграл. Ну, ему, там, в Политбюро приказали. Вот я не знаю, это что, он там присутствовал? Что это за политиканство?
Е.АФАНАСЬЕВА: Спасибо за реплику. Уже понятно.
К.НАБУТОВ: Вы, судя по всему, болеете за теннис и разбираетесь в нем. Но я думаю, что это надо воспринимать как шутку все-таки, не более того.
Е.АФАНАСЬЕВА: Тут Татьяна интересуется у Вас, за какую команду Вы болеете? Говорит, спасибо за Ваши программы.
К.НАБУТОВ: За какую команду я болею?
Е.АФАНАСЬЕВА: Да.
К.НАБУТОВ: А ни за какую команду я не болею. Я уже давно ни за что не болею, я смотрю и наслаждаюсь творчество сиюминутным, поэтому я, с одной стороны, болею за Корвальо, допустим, или там, за Жо, который играет в ЦСКА. С другой стороны, я болею за вратаря, между прочим, Владивостокского «Луча» по фамилии, по-моему, Герус, очень приличный парень. С третьей, я болею, там, за зенитовца Кержакова. Вот так.
Е.АФАНАСЬЕВА: Чемпионат мира начинается, наших там нет. Т.е. можно абстрактно болеть за высокое искусство.
К.НАБУТОВ: Может быть, нужно болеть за украинцев, сейчас у нас не лучшие отношения с этой страной.
Е.АФАНАСЬЕВА: Вот, вот, вот. Есть пристрастия или нет?
К.НАБУТОВ: Да, талантливых людей надо любить, они в разных странах бывают.
Е.АФАНАСЬЕВА: 783-90-26, добрый вечер. Алло!
СЛУШАТЕЛЬ НИКОЛАЙ ПЕТРОВИЧ: Николай Петрович из Самары. Я присоединяюсь вот к возмущению Кирилла, что будут Сталину обсуждать какой-то памятник.
Е.АФАНАСЬЕВА: Ну, мы сейчас не об этом, давайте о телевидении и о Кирилле.
СЛУШАТЕЛЬ НИКОЛАЙ ПЕТРОВИЧ: Я хотел сказать, вопрос: не переоценит ли Кирилл роль Жукова в блокаде Ленинграда и в последующих событиях, в организации? Потому что я вот «Цена победы», значит, и если читать исторические книги разные, пришел к выводу, что Жуков не только 41 год, начало войны провалил, но и организовал блокаду Ленинграда.
Е.АФАНАСЬЕВА: Спасибо за вопрос.
К.НАБУТОВ: Если хотите, мы после эфира давайте созвонимся, переговорим подробно. Я могу свое мнение рассказать. Мнение дилетанта, потому что я все-таки не историк. Я могу только сказать одно: Жуков, видимо, конечно, был выдающимся полководцем, но то, что он людских жизней не считал, тоже не вызывает сомнений. Вопрос второй: можно ли было победить в тех условиях иначе? Не знаю. Хотя, на самом деле, мы, русские всегда воевали большой кровью, мы всегда побеждали с большими потерями. Это факты исторические.
Е.АФАНАСЬЕВА: 783-90-25, добрый вечер!
СЛУШАТЕЛЬ НИКОЛАЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ: Здравствуйте!
К.НАБУТОВ: Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ НИКОЛАЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ: У меня вопрос к Кириллу. Меня зовут Николай Александрович из Москвы.
К.НАБУТОВ: Добрый день. Здравствуйте, Николай Александрович, здрасьте.
СЛУШАТЕЛЬ НИКОЛАЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ: Ну, у меня вот вопрос к Кириллу. Я Вас, конечно, уважаю как журналиста, но Вам вот не стыдно за фильм, который Вы сняли, Вы много хорошего чего сняли, но один фильм «Из жизни Виктора Степановича», «Один день». За него Вам вот не горько и обидно?
К.НАБУТОВ: «Один день из жизни Черномырдина»?
СЛУШАТЕЛЬ НИКОЛАЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ: Да.
К.НАБУТОВ: Если Вы мне подскажете, что там Вам показалось омерзительным, то я постараюсь ответить точно. Это было 3 года назад, у меня тогда не было ощущения, что мы сделали что-то непристойное.
СЛУШАТЕЛЬ НИКОЛАЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ: Ну, это заказной фильм. Вот он вызывает чувство заказа.
К.НАБУТОВ: А, т.е. Вы подумали, что я взял деньги у Черномырдина, за ним стоит «Газпром» тем более, да? стоял. И я взял бабки газовые?
СЛУШАТЕЛЬ НИКОЛАЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ: Да нет.
К.НАБУТОВ: А что?
СЛУШАТЕЛЬ НИКОЛАЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ: Виктор Степанович – не та величина, чтобы про него снимать фильмы. Он ничего хорошего для России не сделал.
К.НАБУТОВ: Я Вам так скажу: вот две девочки, которые у нас сегодня были в эфире, например, ну, я не говорил бы фильм, говорил бы, телевизионная программа. Вот две девочки тоже еще не успели ничего хорошего сделать для России, но мы сделали…
СЛУШАТЕЛЬ НИКОЛАЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ: Они девочки, они молодые, а этому 70 лет уже всего.
К.НАБУТОВ: Ну, погодите…
Е.АФАНАСЬЕВА: А Вы считаете, что вообще не надо говорить о политиках? По-моему, их надо показывать.
К.НАБУТОВ: Да, погодите, но нужно делать, надо показывать то, что интересно людям. Тогдашний рейтинг программы показал, что интерес к личности Черномырдина был, и был довольно большой. Понимаете, сделал он для России или не сделал что-то, может, сегодня мы даже всего и не знаем. Я считаю, что одно того, что он сел разговаривать по телефону с Басаевым, прощает ему очень многие грехи, которые, наверное, у него есть, как у любого человека. Но в тот момент Черномырдин был интересен, он оказался на фронте отношений с Украиной. Извините, что слово фронт употребляю. Это персонаж, ньюсмейкер. Мы решили сделать про него программу. Она получила высокий рейтинг. То, что Вам это кажется неправильным, то, что Вам не нравится Черномырдин, это Ваше право. И это очень хорошо, что Вы имеете право мне сказать свое мнение. Но я с Вами не согласен, у меня другое.
Е.АФАНАСЬЕВА: 783-90-26, немосковский звонок, добрый вечер.
СЛУШАТЕЛЬ НИКОЛАЙ ПЕТРОВИЧ: Если бы вы меня не отключили сразу, вы бы не стали меня отключать. Дайте мне два слова сказать.
Е.АФАНАСЬЕВА: Ну, говорите быстро.
СЛУШАТЕЛЬ НИКОЛАЙ ПЕТРОВИЧ: Так вот хотел бы, чтобы был такой памятник Сталину, чтобы …(помехи в эфире).
К.НАБУТОВ: Простите, я Вас не слышу.
Е.АФАНАСЬЕВА: К сожалению, совершенно не наша, видите, вина, связь так работает. Человек, вероятно, хотел сказать, что он хотел не восхваляющий памятник Сталину, а наоборот осуждающий.
К.НАБУТОВ: Я считаю, знаете, Лена, вот Вы – критик, Вы знаете, что уж лучше пусть…
Е.АФАНАСЬЕВА: Я не критик.
К.НАБУТОВ: Телекритик, обозреватель. Что уж пускай лучше критикуют и разносят, чем не замечают. Так вот для меня это тот же самый случай. Что сделать омерзительный памятник Сталину, изобразить его в роли монстра с клыками и вампира с… я не знаю, с литром крови, выпитым в банке, там, или приготовленным к выпиванию, еще хуже.
Е.АФАНАСЬЕВА: В одном из интервью Вы сказали, что врачи говорят, что у Вас очень высокий уровень адреналина в крови, и некая заряженность на экстрим заложена в организме.
К.НАБУТОВ: Мой друг Геннадий Хубулава, начальник клиники сердечной хирургии Военно-медицинской академии сказал мне, что существует понятие адреналиновой тоски, и ты относишься к тем, у кого оно есть. Т.е. многолетнее существование с высоким адреналином предполагает потом, что человек сам ищет острых ощущений.
Е.АФАНАСЬЕВА: А что первично: адреналин от телеэфира и прочего экстрима попал к Вам в кровь или организм его требовал, и Вы его искали…?
К.НАБУТОВ: Он уже так давно попал ко мне в кровь, что я уже не помню, что первично.
Е.АФАНАСЬЕВА: На телевидении это способ очередной дозы адреналина?
К.НАБУТОВ: Да нет, телевидение – это, в общем-то, теперь уже вид существования, потому что, ну, что ж, вся жизнь этому отдана.
Е.АФАНАСЬЕВА: «В общем-то, теперь уже», никакого драйва в словах нет.
К.НАБУТОВ: Но чего…
Е.АФАНАСЬЕВА: А убери Вас их эфира, что будет?
К.НАБУТОВ: Ничего не будет.
Е.АФАНАСЬЕВА: Тоска по адреналину. Пойдете искать адреналин в другом месте?
К.НАБУТОВ: Да, Господи, Вы пойдите ночью гулять по арабскому району Парижа, без всякого телевидения такой будет адреналин.
Е.АФАНАСЬЕВА: Нет бы, сказать, по какому-то району Питера или Москвы, нет, арабский район…
К.НАБУТОВ: Питерский район скромнее, чем арабский район Парижа. Но тоже, в общем, места есть, где не стоит особо шляться.
Е.АФАНАСЬЕВА: Но это только адреналин, а какая-то самореализация?
К.НАБУТОВ: Да нет, называйте это тщеславием.
Е.АФАНАСЬЕВА: Тщеславие, честно говорит.
К.НАБУТОВ: Называйте тщеславием. Конечно, когда твоя морда в телевизоре, тебе говорят: «Здравствуйте! Вот у нас есть свободное место в самолете, садитесь на лучшее местечко, тра-та-та, та-та-та, та-та-та». Это же любому человеку приятно. Неприятно, когда пальцем тычат на улице, говорят: «О, смотри, забыл, слушай, ты какую передачу-то ведешь? Ну, как тебя? Я забыл. О, о, обезьяна пошла живая». Это неприятно, но любому человеку, в общем, приятно, когда его замечают. И если его убирают из эфира, или как бы тебе говорят, что ну, на данный момент не нужен, правильно? Может быть, временно, но не нужен. Но, например, взяли вот Юли Бордовских передачу закрыли, которую она вела с Верником. Вряд ли ей было на тот момент приятно, хотя она не стала…
Е.АФАНАСЬЕВА: Но передача-то плохая была.
К.НАБУТОВ: Ну, мне, например, передача не очень нравилась. Мы сейчас говорим об ощущениях Юли.
Е.АФАНАСЬЕВА: И в утреннем эфире Юля не ах.
К.НАБУТОВ: Я не видел ни разу, я сплю. Или наоборот, уже ушел из дома.
Е.АФАНАСЬЕВА: Защищает своих, не сдает. Правильно делает.
К.НАБУТОВ: А что такое, своих-то сдавать? Последнее дело.
Е.АФАНАСЬЕВА: Правильно делает. Я ничего не говорю. Это - Кирилл Набутов, который отказался сегодня от статуса лучшего репортера, который я пыталась ему присвоить. Сказал, что на телевидении занимается всем, и будем заниматься, наверное, и дальше. Что в следующем «Одном дне»? Какой тоскливый взгляд в конце эфира, полностью отстраненный.
К.НАБУТОВ: Да нет, я просто задумался. В следующем «Одном дне» будет такая нетипичная веселая драйвовая история из Ростова, из Вашего родного города. Вот. А какая – увидите. Она такая не драматическая, но лихая.
Е.АФАНАСЬЕВА: Это - Кирилл Набутов в программе «Телехранитель». Елена Афанасьева. Прощаюсь с вами до следующего воскресенья. Всего доброго, до свиданья.
К.НАБУТОВ: До свидания